Трудно представить горе семей погибшей дёмовской локомотивной бригады. Уходя в рейс, Денис Шумихин оставил дома жену и дочь трёх лет, сиротами стали сыновья Михаила Журавлёва – четырнадцати и шести лет. Младшего они с женой усыновили, когда тому был один год.

На Южно-Уральской дороге крушение под Кропачёвом показало, насколько глубоки корни безответственности отдельных работников. Пять железнодорожников за 36 минут, пока поезд № 2707 находился в их руках на станции Кропачёво, буквально предопределили его крушение. Такие выводы напрашиваются после прочтения техзаключения от 13 августа.

На встрече с сотрудниками Кропачёвского узла начальник ЮУЖД Виктор Попов сказал именно об этом: «Мы с вами, уважаемые южноуральцы, сделали всё для того, чтобы это крушение состоялось. А довершила трагедию дёмовская локомотивная бригада».

От момента первой нестандартной ситуации на пути следования до схода прошло 2,5 часа. В 14.30 на станции Мурсалимкино поезд под управлением кропачёвской локомотивной бригады, состоявшей из машиниста Дмитрия Колтырева и его помощника Олега Устюжанина, сбил быка. Был повреждён концевой кран тормозной магистрали головного электровоза. Деталь взяли из техаптечки и заменили на месте. Спустя время поезд прибыл на станцию Кропачёво. Осмотрщики вагонов его не встретили, нарушив этим инструкцию. 

Чуть позже проигнорировала требования своей инструкции и сдающая локомотивная бригада. Пришли слесари поменять концевой кран на новый, установить на него рукав. Машинист с помощником перед ремонтом перекрыли концевые краны между локомотивами и перевели две ручки в кабине электровоза в положения, которые переключили управление автотормозами на ведомый локомотив. Через 15 минут слесари закончили с рукавом, краном и взялись устранять утечки воздуха. Локомотивщики не стали возвращать ручки в прежние положения и не предупредили подошедшую принимающую бригаду о том, что не сделали этого. По прибытии в Кропачёво они ограничились звонком на мобильник машинисту-инструктору эксплуатационного локомотивного депо Златоуст Сергею Фасхутдинову. 

– Машинист-инструктор пришёл, сфотографировал сбитый кран и ушёл в депо, – сказал, оценивая действия Фасхутдинова, начальник Дирекции тяги Лев Высоковский. – Что делать в депо?! Понятно, что у него там есть работа: машины загонять, вводить информацию. Но машинист-инструктор должен работать в парке! Контролировать такой вот безотцепочный ремонт локомотивов, а после проверять приборы и ручки управления на корректность показаний и положений. А он ушёл.

– Это не моя колонна. Я инструктор тепловозной колонны, – уточнил, пересказывая свои действия, Сергей Фасхутдинов. – Их инструктора не было, вот помощник машиниста Устюжанин и позвонил мне. Из парка ушёл, потому что у меня подходило время запланированной контрольной поездки.

Казалось бы, свою работу он выполнил и ушёл в депо, когда слесари поменяли кран и рукав, устранили утечки воздуха из тормозной системы, а дёмовцы уже приняли локомотив. Но, как заметил Виктор Попов, задержись Фасхутдинов ещё на 30 секунд, убедись, что локомотивы по тормозам соединены и все органы управления в соответствующих положениях, – трагедии бы не произошло. 

Потом пренебрегли технологией производства работ осмотрщики вагонов. Тормоза в поезде в тот момент были только у второго локомотива. Старший осмотрщик Владимир Кирсанов и осмотрщик Игорь Никитин проводили сокращённое опробование тормозов. Из всей процедуры была сделана только продувка. Кирсанов в это время был у локомотива, Никитин – в хвосте. Он и открывал концевой кран последнего вагона. Воздух пошёл по системе, тормозные колодки сработали, Никитин закрыл кран, тормоза отжались. На этом он и успокоился, решив, что работу сделал. Не задумавшись о том, что никто не давал команд машинисту на торможение и отпуск тормозов.

К слову, Игорь Никитин единственный из всех причастных к этим событиям и выступивших перед коллективом на встрече в Кропачёве смог сказать, что в случившемся есть его вина. Правда, сделал он это с оговоркой «возможно».

После сокращённой пробы тормозов была выдана справка формы ВУ-45, и в 16.47 поезд отправился из Кропачёва. Дёмовской локомотивной бригаде оставалось жить 16 минут.

Всё случившееся – история неоднократного наслоения в одном месте и времени торопливости, безразличия и непрофессионализма. Южно-уральская локомотивная бригада спешила сдать работу и отмахнулась от дёмовцев, принимавших поезд. Машинист-инструктор опаздывал на контрольную поездку и даже не поднялся в кабину, чтобы убедиться, что показатели манометров в норме, а ручки – в правильных положениях. У осмотрщиков было много других забот в парке. Они не знали, что в поезде № 2707 был ремонт. Решили, что ничего страшного случиться не может, и создали видимость выполненной работы. Трудно оспорить мнение начальника службы вагонного хозяйства ЮУЖД Евгения Лаврентьева, сказавшего, что вряд ли Кирсанов и Никитин впервые схалтурили. Дёмовцы же хотели быст­рее оказаться дома. Забыв об инструкциях и понадеявшись на профессионализм коллег, они повели поезд. 

Участники событий 11 августа то ли не понимали, то ли не вспомнили о набившей уже оскомину фразе: «Инструкции по безопасности написаны кровью». За каждым пунктом таких документов стоят человеческие жизни.

На двойном совещании в Кропачёве было озвучено много проблем, повлиявших на создание условий для трагедии. Например, отсутствие ограждения на станциях, чтобы домашний скот не ходил по путям. 

– Работы по ограждению путей должны быть внесены в список наших мероприятий, – дал команду Виктор Попов. – И сроки должны быть реальные. Необходимо конкретно прописать, что мы сможем сделать в этом году, что – в следующем.

Крушение показало, что на станции Кропачёво отсутствует контроль над соблюдением технологий и выполнением работ. «Идёт заболочивание», как выразился Виктор Алексеевич. Все знают и покрывают друг друга в надежде, что катастрофы не будет. Знакомое русское авось.

Участники событий на уровне дороги уже понесли наказание. Сегодня этот трагический случай расследует прокуратура, которая и поставит точку в этом деле. 

На совещании прозвучал ряд конструктивных замечаний. Например, дежурная по станции Кропачёво высказалась по поводу пропуска поездов с неисправными локомотивами приписки Куйбышевской дороги. Этот вопрос будет решаться на уровне двух дорог. В пункте технического обслуживания (ПТО) Миасса у осмотрщиков вагонов проблема с тем, что теперь они должны принимать с ходу, кроме грузовых поездов, ещё и пассажирские. Технология также будет пересматриваться.

– Мне подготовили справку о том, как у нас обстоит ситуация с проведением инструктажей, – рассказал главный ревизор по безопасности движения ЮУЖД Валерий Кузьминых. – Оренбург, Бердяуш, Курган, Челябинск-Главный, Карталы – везде одно и то же. Пассажирские поезда не встречают, тормозят с нарушениями, головные осмотрщики не поднимаются на локомотив, чтобы проверить давление при полном опробовании тормозов.

Когда работник забывает об ответственности, руководителю остаётся только усиливать контроль. В кропачёвском парке ПТО скоро установят видеокамеры. Информацию с РПС (это своеобразный «чёрный ящик» локомотива) будут теперь скачивать регулярно на переносные цифровые носители. Каждый ПТОЛ на дороге будет делать это. Ответственность за устранение всех неисправностей, возникших в пути, возложена в парках на машинистов-экипировщиков. 

Это только минимальный список изменений, которые будут внесены во все основные рабочие документы. Сейчас свои регламенты, инструкции, технологии переписывают с учётом сделанных выводов все причастные службы. Перемены коснутся обучения машинистов, образовательных программ в дортехшколах, процесса сдачи зачётов, дополнительных занятий.

Катастрофу 11 августа нель­зя назвать стечением обстоятельств. Каждый участник событий что-то пропустил, забыл, не обратил внимания, не осознал всей меры ответ­ственности. Все куда-то торопились. Суетность и непонимание, что от тебя зависит не только собст­венная жизнь, но и жизни других людей, сделали своё дело. И главный вывод прост: свою работу можно делать только хорошо. Иначе и браться не стоит.

Источник: http://www.gudok.ru